Настоящее счастье и покой зачастую можно найти только в прошлом, где живут воспоминания о ушедших друзьях и яркие чувства.
В ночь с 14 на 15 мая 2021 года в Киеве ушел из жизни Андрей Иванович Ганжа — историк и кандидат исторических наук. Ему было 62 года. Как отметили о нем, он обладал невероятным кругозором, но особенно увлекался украинской историей, Ближним Востоком и развитием Китая.
Андрей родился в 1958 году в Киеве в научной семье, его предки имели военную историю, в частности, его дед был полковником в армии Богдана Хмельницкого. С юных лет он увлекался археологией, участвовал в экспедициях в Ольвии — греческом полисе на Черноморском побережье. Позже он написал книгу о Буджаке, исследуя истории и современные проблемы Одесской области. В 1990-х годах Андрей стал известным публицистом, его статьи отличались глубоким пониманием исторических и политических процессов, а его репортажи с Закарпатья и Ближнего Востока поражали читателей отчетливостью и пониманием.
К сожалению, его уход практически остался незамеченным для медиа-сообщества Украины. Он был настоящим мастером анализа, сумевшим перекликать исторические реалии с современными проблемами, но его стиль по какой-то причине не пользовался популярностью. Возможно, потому что он избегал шаблонов и публиковал свои материалы избирательно, обращаясь лишь к тем темам, которые его действительно волновали.
Возможно, уровень украинской журналистики, который в последние годы перестал вас удивлять глубиной, не мог оценить его вклад. Мы с ним как-то шутливо обсуждали, что «аналитика» в Украине стала синонимом жестокой реальности, когда острота мысли смешивается с простым желанием «делить» информацию по каким-то необъективным стандартам.
Андрей Ганжа
В одном фильме с Аленом Делоном прозвучала фраза: 'Я не хочу быть объективным, он — мой друг'. И хотя я тоже не хочу после его смерти придавать значения только фактам, постараюсь вспомнить Андрея как можно точнее.
Да, иногда я немного лукавлю, называя его беспристрастным. В то время как его аналитические работы сияли точностью, в жизни он был настоящим потоком эмоций — страстным, искренним и с большим вниманием относившимся к Киеву, своей Украине и обеим профессиям: исторической и журналистской.
Я сам являюсь и историком, и журналистом, и знаю, что таких, как мы с Андреем, много. Но он был настоящей совестью этих профессий — преданным как истории, так и журналистике. Их дружба была не просто работой, но настоящей любовью, переплетением трех важных составляющих — человека, истории и журналистики.
Андрей также напоминал персонажа Булгакова, и его уход совпал с 130-летием со дня рождения этого гениального писателя, который никогда не мирился с тем, как в начале ХХ века в Киеве велись «противостояния за независимость». Андрей был глубоким знатоком Киева и ненавидел его современное состояние — низкопробное использование патриотизма для собственных интересов.
Он искренне надеялся на изменения в Киеве, веря, что новоиспеченные власти смогут исправить ситуацию. В одной из статей он говорил: 'Мы продолжаем работать с теми, кто контролирует власть, и будем работать с теми, кто придет'.
Во время нашего общения он порой задавался вопросом, зачем возвращаться, ведь на родине оставались лишь пустоты и утраты. Если в последние годы эмиграции я потерял таких друзей, как Борис Клименко и Марта Коломиец, то теперь каждый раз, возвращаясь к воспоминаниям, ощущаю, как пустеет моя души.
Андрей также обожал Ольвию, античный мир, который вдохновлял его на исследования. После его ухода его друзья установили небольшой памятник в этом замечательном месте. И я думаю, что когда мы встречаемся с ним и всеми нашими ушедшими друзьями, это происходит в светящихся волнах Черного моря, полных искрящихся золотистых звёздочек.
Он действительно достиг Ольвии, и теперь нам остается лишь постараться достойно продолжить его дело.
